Дождливый Париж. — Окрестности Лиссабона. — Стратегический запас в Мадридской квартире. — Поляна котов. — Пингвины в джунглях. — Полеты. — Московское метро. — Первый раз в аэроэкспрессе. — Люксембургские коровки. — Снова Париж. — Над швейцарскими Альпами.

После Барселоны я провел неделю на севере Португалии. Я вновь остановился в маленьком петушином городке Барселуше, откуда ежедневно ездил с партнерами на выставку в Порту. Более бестолковой выставки я еще не посещал — какой-то слет рукоделиц и творческой молодежи. Тем не менее посетители приходят, а это и ценно.

Поделюсь своими наблюдениями о португальской моде. Одеваются тут, как в конце 90-х. Дамы носят пиджаки с длинными рукавами до концов пальцев; непременно чёрные пиджаки. У темноволосых обязательно хмурый, затемненный макияж. Облик от того выходит скорбный и обгоревший. В Испании, к слову, у брюнеток наоборот популярна ярко-красная помада. У светловолосых модниц преобладают экзотические оранжево-бирюзовые раскраски, наложенные смелыми пестрыми мазками. Наряжаются такие дамы подобающе — во что-то ананасовое или ягуаровое. От них веет крикливыми влажными джунглями. Многие надевают ковбойские сапоги и широкие шляпы. В этом чувствуется заокеанская американская вольница. Португальскому стилю присущи черты сельской моды. Например, дубленка с меховым воротником поверх черного спортивного костюма встречалась мне за дни выставки не раз. Ещё у португалок крупные приземистые ноги. Тонконогих мало. Ходят по-деревенски — носки в стороны.

---

Я переменил свое мнение и теперь полагаю, что в Португалии можно вкусно поесть. Ошибкой моей в прошлом было полагаться на выбор ресторана партнерами. Казалось бы местные должны ну хоть что-то знать. Когда бы они меня ни приглашали ужинать, я оставался недоволен едой. Когда же я сам выбирал места, то получал наслаждение. Например, в том же Барселуше, если вас туда занесет (а сюда, что непостижимо, зачем-то приезжают путешественники), самый лучший ресторан занимает первый этаж отеля «Багоейра». Я пробовал тут и мясо, и креветки. Все готовят удачно вкусно. Официанты услужливые, но неулыбчивые. А еще тут в какой час ни приди по телевизору всегда показывают футбол.

Не так давно прочитал, что самые загруженные рейсы — это короткие перелеты между близко лежащими крупными городами: Милан—Рим, Пекин—Шанхай, Москва—Петербург. В Европе рейс Барселона—Мадрид второй по пассажиропотоку. Оттого летают по этому маршруту здоровенные боинги с рассадкой 10 человек в ряд в экономе и 6 в ряд в бизнесе.

Первые минут 15 самолет летит вдоль золотых пляжей Каталунии. Здесь пока что все живое: зелень, пески, море.

За Таррагоной самолет уходит на полуостров, и начинается совсем другая Испания — сухая, пустынная, выгоревшая, как безжизненные марсианские земли.

Мадрид укрыт плотными облаками; сквозь дыры видны ржавые поля.

Барахас. Все флаги в гости.

Во втором терминале Барахаса переждал полчаса до следующего рейса в зале ожидания «Врата Алькала» с панорамным видом на взлетную полосу. Он оказался очень удобно спрятан между гейтами прилета и вылета.

Вылет в Порту.

Португалия вроде тут рядом, а ведь совсем другой мир. На нее приятно смотреть: она вся такая зеленая-презеленая, и океан синий, и крыши рыжие, и облака пушистые — глаз радуется. И еще здесь музыку включают при посадке. Так легко все и беззаботно. Никто не спешит, не волнуется. Вот на автостраде старикашка едет против движения. Пес знает, как ему это удалось. Его из-за руля не видно, одна кепочка торчит. Едет 10 км в час, не спешит. Ему бибикают, через окошко объясняют, что он не туда едет, — без раздражения, хотя за секунду до этого чуть не влетели в него.

В Лиссабоне все таксисты, которые мне попадались, были пожилыми людьми — пенсионерами или военными ветеранами. Я нашел эту особенность весьма удачной. Ведь что еще делать старичкам? Это у нас в Шереметьеве первое, что встречаешь по прилете, — стокилограммовые лодыри-таксисты, на которых пахать можно. А работа-то ведь не сложная. Старики водят аккуратно и не спеша. Впрочем, так делается почти все в Португалии.

Лиссабон — город на семи холмах. Это я прочел на карточке метро. В Лиссабоне всего несколько ровных, равнинных улочек. Все остальное время ты либо карабкаешься в горку, либо спускаешься по крутым склонам.

Лиссабон совсем не производит впечатления столицы империи, некогда владевшей половиной мира. Конечно, это было так давно, что память о былом величии полностью выветрилась из городского облика.

Лиссабон мне показался живой декорацией к бедняцким произведениям Джанни Родари. Стоит уйти с главных улиц, моментально оказываешься в солнечных ободранных двориках с утомленными жителями, киснущими на ступеньках у дверей. За окнами сушатся лианы белья на веревках и висят клетки с певчими птицами. Жара, конечно, играет свою роль. Все окружающее, от людей до зданий, кажется изнуренным и уставшим.

Месяц назад я летал в Лиссабон. Город оказался перекопан не меньше Москвы. Рабочие устанавливали бордюры, перекладывали тротуарные мозаики. Из моей квартиры это выглядело так.

Пешеходные улицы и тротуары в Лиссабоне выложены мелкими гладкими камешками. Иногда из них выводят узоры. Камешки отполированы настолько, что свет отражается от них и слепит глаза. Улицы будто залиты солнцем. Вот уж точно белокаменный город. Вдобавок они очень скользкие. Я даже один раз комично упал. Когда спускаешься с холма (а Лиссабон состоит из них), то идти нужно очень аккуратно. На некоторых улочках делают ступеньки для пешеходов, но есть и опасные спуски. Их я преодолевал осторожной поступью, как дама на шпильках, и гадал, что же бывает на таких тротуарах в дождь?

В самолете сидел со старичком из Бразилии. Он рассказывал, что Бразилия удивительная страна. Хорошие люди там очень хорошие. А плохие — ну очень плохие. Вот на днях, говорит, у нас один парень застрелил другого, а потом отрубил ему голову.

Посадка в Лиссабоне — бесподобное зрелище. Аэропорт находится прямо в городе. Самолет отлетает в сторону океана, потом недалеко от берега разворачивается, пролетает над огромным мостом, похожим на Золотые ворота. Внизу по темно-бирюзовому океану проплывает огромный белый океанский лайнер, начинаются рыжие дома. Видно машины, людей, деловые центры — самолет летит низко-низко над городом, прямо над крышами высотных домов.

Стояла теплая погода. Чувствовалось, что днем было жарко. Я оставил вещи и сходил в супермаркет за водой и соками. На улицах пахло жареным на гриле мясом. В супермаркете пахло фруктами и рыбой. Вечером произошла бытовая неприятность. Вода в душе не уходила и залила всю квартиру. Я собирал ее полотенцами почти час, пока не приехал хозяин со шваброй и не прочистил засор.

Рухнул спать без сил за полночь.

Набережная реки Дору и стальной мост Эйфеля такие же, как в киноленте «Дору, работа у реки». Только прогулочные лодки вытеснили рыбацкие суденышки, а вдоль берегов вместо будничных рынков торгуют никчемным барахлом для иностранцев.

В последних полетах читал дневники Пушкина и Блока. Записи у них не сильно занимательные. У Пушкина заметок вообще кот наплакал — и все про балы. У Блока вышло два тома. Первая часть меня не тронула совершенно, — там скучно описывалась богема. Мне не терпелось перейти сразу к записям за революционный 1917 год. Я никогда не перескакиваю и читаю подряд, но тут сделал исключение. Как назло, записи 1917 года заканчиваются началом октября и потом продолжаются уже зимой 1918 года. Короче, не утолил его дневник моего жадного интереса. Не знаю, буду ли дочитывать. Жизни там мало показано.

Прежде я полагал, что среди авиакомпаний существуют лоу-косты, у которых можно купить недорогие билеты, но зато дополнительно надо по-крупному оплачивать багаж и перевес и покупать еду и напитки в полете, и солидные компании, у которых все это входит в обычный сервис. Но не тут-то было.

Вот возьмем альянс Sky Team. Вы, вероятно, решите, будто от всех компаний этой группы стоит ждать схожего обслуживания. Однако оказалось, что на рейсах Чешских авиалиниях напитки и еда платные. А в AirEuropa и даже самом KLM багаж не включается в стоимость билета, — то есть сверх полутысячи евро за эконом нужно дополнительно оплатить еще и сдаваемый чемодан. Все это — мои неприятные открытия за последнюю неделю.

Но вот и отрадная находка. В аэропорту Порту повстречались самые дружелюбные туалетные кабинки. Нигде более я пока не видел подставки под сумку. Обычно хорошо, если хотя бы крючок есть.

В субботу я перелетел из Португалии в Мадрид. В лобби отеля все время торчат несколько арабов в белых хитонах. Они худые, продолговатые и кажутся грустными и беспомощными. Их послушные крупнотелые жены в черных одеяниях выглядят сгустком силы и решительности.

В отеле паршивый wi-fi, до меня сигнал не достает. Мой номер в конце коридора, поэтому хотя бы никто не шаркает под дверью. Вчера сверху шумели, двигали мебель и стучали каблуками. Сегодня повесили объявление, что воду хлорируют и ей нельзя пользоваться с 11 до 17 часов. Паршивится на душе от такого.

Вчера случайно посмотрел футбол. Какая же скучная игра! И как только люди регулярно, весь год эту херню смотрят. А ведь вчера это было мякоткой четырех лет. Бр-р-р.

В Португалию я прилетел с пересадкой в Праге. Лететь над Чехией одно удовольствие: так красивы золотистые поля и холмистые берега Влтавы. На закате прибыл в Порту. В первый раз я прилетал сюда ночью, и лишь теперь смог увидеть город — облепивший гору, весь в оранжевых крышах, с огромным уродливым пятном — стадионом.

Я снова посетил Барселуш. Там мы обедали в ресторане, где все официанты были седые сеньоры. В первую ночь шел сильный ливень. Во вторую ночь жители галдели и шумели по случаю победы футбольной команды. Все следующие дни по всем телеканалам в ресторанах и барах крутили на повторе забитые мячи.

Во время поездки в Коимбру видел вдоль дороги столбы с гнездами аистов.

Португальцы говорят, что они все богачи, просто именно сейчас денег у них нет.

Люди в большинстве своем тут маленькие да скрюченные.

Наконец, впервые в жизни я увидел океан. По правде сказать, я ждал буйную стихию, но океан не сильно отличался от моря. У воды отталкивающий запах протухших водорослей. Никто в океане не плавает, лишь редкие пляжники мочат ноги. А все от холодного течения. Говорят, температура воды около 15 градусов.