В ночь на субботу прилетел в Милан. WizzAir, кажется, самая паршивая компания из всех европейских лоу-костеров. Но они единственные, кто летает из Будапешта в Милан вечером. Рейс задерживали, а пассажиров все это время держали в душном ангаре. Потом погоняли по взлетному полю, отвезли на автобусах в аэропорт и опять загнали в тот же ангар.

Вчера вечером был в бразильском ресторане, где подавали 10 разных видов мяса. Их подносят по очереди сразу с огня. Мясо изумительное, но уже после пятого вида чувствуется сытость и начинаешь пропускать подходы. На десерт подавали горячий ананас и торт с маракуйей. После ресторана мы следили за свингерами на парковке и посмотрели новых проституток вдоль дорог.

Ночью разразилась сильнейшая гроза.

В Сегеде чувствуешь себя, будто в самом начале 90-х. То есть, в моем случае, как в детстве. Третий по населению в Венгрии, а такой тихий чистый провинциальный городок. По городу ездят те самые Икарусы, в центральном магазине продаются эмалированные кастрюли с цветочками, жители ездят на велосипедах, советские панельные кварталы, которые тут считаются чем-то вроде гетто, выглядят как лучшие санатории — с балконами с ярко-красными цветами, со свежевыкрашенными заборчиками, с детскими площадками в зелени и деревцами вокруг.

Немного Сегеда.

Когда я иду по улицам Будапешта, то чувствую себя человеком. Кстати, уличные указатели здесь даже красивее итальянских.

Я забыл в отеле в Сегеде бритву. Бритва служила мне больше 13 лет. Было очень обидно, какая глупая забывчивость! Причем я ведь точно проверял, все ли я взял.

По пути из Сегеда в Будапешт мы наблюдали сцену дорожного происшествия. Из фуры-тента — видимо, при крутом вираже — вывалились ящики с пивом. Битые черные бутылки лежали на шоссе грустной кучей. Ниже фотография побоища вне фокуса.

На этих выходных в Венгрии проходили гонки Формулы-1. Видимо, некоторые пилоты живут в отеле Кемпински, недалеко от моей будапештской квартиры. Фанаты с флагами постоянно дежурят у въезда на парковку в ожидании кумиров.

В предыдущую поездку в Будапешт я заслушивался песнью «Нежность» Майи Кристалинской. Вы все ее знаете. Красивая и грустная песня. Первый куплет ее прекрасен. Второй — говно полное, халтура и бездарная пионерщина, высосанная из пальца от беспомощности. Но надо пережить, и потом опять прекрасно на душе.

Про предыдущую страну у меня получается написать только после следующей.

Из Мадрида я кое-как улетел в Бухарест. В самолете летело много маленьких, но уже говорящих детей, которые орали, топали, визжали и безобразничали, а их матери ничего не делали. Впервые видел, как пассажиры спят, завалившись на откидные столики.


Все вскочили с мест и похватали сумки сразу же после удара шасси о землю. Нетерпеливые — забили проход и толкались, пока самолет ехал. Видимо, это заурядная забава на этом направлении, потому что стюардессы даже не пытались укротить это восстание.

В Бухаресте я остановился в мотеле на окраине города. Хотя владельцы почему-то настаивали на звании четырехзвездочной гостиницы и персонал даже улыбался. С верхнего этажа, на который меня поселили, открывался неплохой вид, но я забыл его сфотографировать, потому что каждый день был очень сильно занят. Завтрак был похож на закуску в придорожном кафе на далеком километре, в которой буквально за минуту до моего посещения съели все самое великолепное и осталось только вот то самое, что осталось. Ночью из вентиляции валил запах сигаретного дыма, — как будто дунули в лицо из чумазой полной пепельницы.

Меня возили в Констанцу. Сначала мы ехали по узкой окружной дороге — вдоль забытых железнодорожных путей, заросших метровой травой, мимо казармы, где по травяному стадиону бегал одинокий полуголый солдат. Потом по новой автостраде, по абсолютно плоской равнине. Вблизи Дуная начинаются холмы. В Румынии Дунай голубее. Здесь, перед дельтой он разделяется на два широких потока.

О Констанце говорят с придыханием, потому то она расположена возле моря. Но вообще это довольно некрасивый город. Сплошь состоит из советских цементных коробок и современного уродливого самостроя.

Один знакомый румын рассказывал, как он служил в армии в 1985 году. У них были учения в Калмыкии. В то время в СССР был очень сухой закон, и поэтому румынская армия везла коньяк и водку в ракетах. Румын хохотал и очень радовался своей тогдашней находчивости.

Другой знакомый, Альберто, рассказывал о своих подвигах на Кубе. После ухода русских Куба осталась без продуктов, бензина, энергии. Все кубинцы ели кур, но птицефермы закрывались, потому что не было электричества. Но Альберто вовремя нашел выход и начал поставлять на Кубу солнечные батареи из Италии.

Потом он работал в Конго. Местные жители и там отдавали предпочтение курам. А ему же хотелось рыбки. Но ее негде было достать. И вот однажды во время поездки по стране, в самой глуши повстречал он рыбаков. Он спросил, что они ловят, и рыбаки показали ему огромных белых креветок. Недолго думая, он в два счета наладил поставку креветок. Купил пикапы, оборудовал их холодильниками и стал возить диковинный продукт в столицу. Сам тогдашний диктатор покупал у него деликатесы для банкетов. А поскольку страна была неразвитая, платили ему дикари алмазами. Но однажды началась война, и диктатор сменился. У Альберто отобрали машины и арестовали счета в банке. Он бежал оттуда, а алмазы так и остались лежать в банке.

Ну а из Бухареста я полетел в Тимишоару, откуда уже на машине добрался до Сегеда.

В Тимишоаре прямо на выезде из аэропорта пасут коров.

В последних полетах читал дневники Пушкина и Блока. Записи у них не сильно занимательные. У Пушкина заметок вообще кот наплакал — и все про балы. У Блока вышло два тома. Первая часть меня не тронула совершенно, — там скучно описывалась богема. Мне не терпелось перейти сразу к записям за революционный 1917 год. Я никогда не перескакиваю и читаю подряд, но тут сделал исключение. Как назло, записи 1917 года заканчиваются началом октября и потом продолжаются уже зимой 1918 года. Короче, не утолил его дневник моего жадного интереса. Не знаю, буду ли дочитывать. Жизни там мало показано.

Прежде я полагал, что среди авиакомпаний существуют лоу-косты, у которых можно купить недорогие билеты, но зато дополнительно надо по-крупному оплачивать багаж и перевес и покупать еду и напитки в полете, и солидные компании, у которых все это входит в обычный сервис. Но не тут-то было.

Вот возьмем альянс Sky Team. Вы, вероятно, решите, будто от всех компаний этой группы стоит ждать схожего обслуживания. Однако оказалось, что на рейсах Чешских авиалиниях напитки и еда платные. А в AirEuropa и даже самом KLM багаж не включается в стоимость билета, — то есть сверх полутысячи евро за эконом нужно дополнительно оплатить еще и сдаваемый чемодан. Все это — мои неприятные открытия за последнюю неделю.

Но вот и отрадная находка. В аэропорту Порту повстречались самые дружелюбные туалетные кабинки. Нигде более я пока не видел подставки под сумку. Обычно хорошо, если хотя бы крючок есть.

В субботу я перелетел из Португалии в Мадрид. В лобби отеля все время торчат несколько арабов в белых хитонах. Они худые, продолговатые и кажутся грустными и беспомощными. Их послушные крупнотелые жены в черных одеяниях выглядят сгустком силы и решительности.

В отеле паршивый wi-fi, до меня сигнал не достает. Мой номер в конце коридора, поэтому хотя бы никто не шаркает под дверью. Вчера сверху шумели, двигали мебель и стучали каблуками. Сегодня повесили объявление, что воду хлорируют и ей нельзя пользоваться с 11 до 17 часов. Паршивится на душе от такого.

Вчера случайно посмотрел футбол. Какая же скучная игра! И как только люди регулярно, весь год эту херню смотрят. А ведь вчера это было мякоткой четырех лет. Бр-р-р.

В Португалию я прилетел с пересадкой в Праге. Лететь над Чехией одно удовольствие: так красивы золотистые поля и холмистые берега Влтавы. На закате прибыл в Порту. В первый раз я прилетал сюда ночью, и лишь теперь смог увидеть город — облепивший гору, весь в оранжевых крышах, с огромным уродливым пятном — стадионом.

Я снова посетил Барселуш. Там мы обедали в ресторане, где все официанты были седые сеньоры. В первую ночь шел сильный ливень. Во вторую ночь жители галдели и шумели по случаю победы футбольной команды. Все следующие дни по всем телеканалам в ресторанах и барах крутили на повторе забитые мячи.

Во время поездки в Коимбру видел вдоль дороги столбы с гнездами аистов.

Португальцы говорят, что они все богачи, просто именно сейчас денег у них нет.

Люди в большинстве своем тут маленькие да скрюченные.

Наконец, впервые в жизни я увидел океан. По правде сказать, я ждал буйную стихию, но океан не сильно отличался от моря. У воды отталкивающий запах протухших водорослей. Никто в океане не плавает, лишь редкие пляжники мочат ноги. А все от холодного течения. Говорят, температура воды около 15 градусов.