Слушаю Флорана Паньи и тереблю себя, что же я по-французски-то не понимаю.

Я страшно завидую и почтительно преклоняюсь перед людьми, знающими те иностранные языки, что я не освоил. И не могу без смеха, словно гаруспик, смотреть на тех, кто — ха! — выучил какой-то из мне известных языков.

Зачем я поехал во Флоренцию? Ещё предыдущим днём я бы точно ответил, что в Тоскану в этом году вообще не собираюсь залезать. Там, наверняка, толпы туристов и жара, ехать ещё далеко. Меня соблазнил новый скоростной поезд, идущий от Милана всего два часа.

Флоренция: http://klisunov.ru/travel/firenze-2009

Ну прямо как в «Чайнатауне» Полански.

Я тут посмотрёл «Звёздные войны», самый первый фильм 1977 г. Никогда раньше не смотрел, решил разобраться, что там такого культового. Оказалась какая-то стрелялка, нескучная, скажу сразу, со всевозможными чудаковатыми созданиями, героями и злодеями — прелесть. Я практически никогда не любил и не понимал фантастику (кроме одного лета, когда почитывал всякие космические истории из будущего, хотя и тогда не скажу, что делал это из большого интереса, — читать больше нечего было), но здесь — возвращаясь к фильму — всё как-то добротно и аккуратненько сделано: не так много всяких жутких, ожидаемых мною спецэффектов, не надоедает, даже великолепный Гиннес есть (признаюсь, странно было его там увидеть). Хотя из-за чего весь сыр-бор о достоинствах этого кино, я так и не понял.

Так вот. Теперь думаю, смотреть ли остальные творения. Ребята были в ударе и настрочили ещё пять фильмов. В принципе, понятно, чего ждать. Злодей с чёрным ведром на голове улетел в открытый космос и, наверное, будет — подлец! — мстить.

Мощнейший парк для города, в котором он расположен.

Одинокие статуи, псевдоантичные развалины на заднем фоне и бесконечные деревья.

Сидел бы вечно здесь в тени.

Пьяченца — город пустых улочек, тихих дворов, безлюдных площадей.

Парма — город проводов. Хоть вешайся.

Выезд в соседнюю Эмилию-Романью: http://klisunov.ru/travel/emilia-romania

В Швейцарии офигенные банкноты, вообще не деньги, а какие-то билетики с аттракционов — пёстрые, яркие, дискотечных цветов. Я больше полтинника не держал в руке, но и этого хватило. Плюс мелочь ещё. Окончательно меня растрогали лица, изображённые на деньгах. Архитектор Корбюзье, композитор Онеггер, художники и скульпторы Тойбер-Арп и Джакометти и Яков Буркхардт, наконец, на тысяче — как последний выстрел в голову. Это даже не зависть, это плач.

Кстати, на мопеде я впервые в жизни прокатился в Милане в прошлом году. Было непривычно, в этом — уже поспокойней. Ещё я понял, как работают папарацци и что они чувствуют. Один ведёт, второй сидит сзади с камерой и делает всю работу.

Сначала боялся рухнуть и всё время держался одной лапой, потом осмелел, умудрялся выворачиваться. Всё равно большая часть снимков тёмная слишком вышла. Только на светофоре удавалось выдержку чуть ослабить.

Лазал сейчас в шкафу, нашёл кучу неожиданных и забытых вещей: карту Нижнего Новгорода, инструкцию к калькулятору Casio, несколько латвийских и польских журналов моды за 1985 и последующие годы с картинками и вырезками, книжку моего дошкольного золотого детства про всякие внутренности человеческие, одну из моих первых игрушек — ещё советскую модельку самолёта ТУ-144 (ей, кстати башку легко пробить, как и всеми советскими модельками) и ещё разной мелочи. Здорово порыться в прошлом.

По Милану ходят трамваи всех времён: от самых первых, умилительно дребезжащих, до совершенно бесшумных новинок. Я, конечно, хотел снять все экземпляры, но обленился. Поэтому расскажу, отчего представлено такое разнообразие и почему столетние вагончики не ржавеют где-то вдали. Дело в том, что те бесшумные и моднющие трамвайчики с пикающими дверками и всякими прибамбасами оказались слишком длинными и громоздкими для некоторых тесных центральных маршрутов и порой на остановках перегораживали ряд улиц и прилегающих выездов. Поэтому их оставили на широких автострадах, а по центру запустили всё накопившееся техническое богатство.

Всё там же в центре ещё курсирует трам-ресторан. Правда, я так никаким трамваем не воспользовался, поэтому что там у них с кухней, не знаю.

Вообще всё это мило и приятно.

Одной этой фразой мне можно подпортить тот самый аппетит. Что может быть ужасней, когда ешь, услышать вдруг это послание? Разве что необходимое ответное приветствие пирующего, счастливо ожидающего благословения на расправу с пищей. Бывало, конечно, и я говорил подобную фразу, но это не оправдывает её необходимость.

Кстати, я уже вступал в дискуссии с сотрапезниками, пытаясь их убедить в абсурдности высказывания. Разве может быть аппетит приятным? В оригинале употребляется, конечно, прилагательное «bon», которое притянуть-то можно к приятному, но не в этом случае. Вообще аппетит, на мой взгляд, либо есть, либо отсутствует, пропал, как говорят. И надеяться вернуть его этим беспощадным вторжением в отношения с обитателями моей тарелки — переоценка своих возможностей.

До чего я не выношу всякий церемониал и традиции.

Эту собачку меня попросил сфотографировать Саша.