Два вечера подряд над Миланом висят тяжелые тучи и сверкают молнии, но гроза по-настоящему никак не разразится. Ночью налетел сильнейший ветер, пришлось закрывать все окна и балконы.

Сегодня утром надо было ехать в Вогеру, небольшой городок на юге Ломбардии. По пути проезжали рисовые и кукурузные поля. В самом городе проходила небольшая ярмарка, на которую мы заглянули после всех дел. Я попробовал разные колбасы и местную ветчину, после чего насладился домашним мороженым. Домой взяли огромный ломоть свежего хлеба и связочку салями.

Как гуманитарий я всегда восхищался тем, что «вначале было слово», то есть что именно речь сделала человека человеком. Хотя теперь наука доказывает, что и неандертальцы вроде бормотали немного и даже искусством увлекались. А вот неожиданные новые открытия показывают, что все вообще началось с того момента, когда первый homo пожарил себе мясо на обед.

Видео-презентация с TED.com: What is so special about the human brain?

Думал, как это некоторые совершенно не понимают юмор Монти Пайтона или, например, Вуди Аллена. Хотел рассказать, с каким удовольствием я почитываю иногда его фельетоны из «Getting Even», «Without Feathers» и прочих сборников, а тут раз — Вуди то ли педофил, то ли просто человек, неспособный ужиться даже с родными. Даже сказать нечего, какое-то разочарование.

Но вернемся к моей жизни.

В конце прошлой недели ко мне в Милан прилетала fiancée. Поэтому даже несмотря на непрекращающийся дождь, выходные выдались насыщенными событиями, что день, казалось, шел за три. Мы гуляли по городу, катались на трамвае, побывали почти во всех моих любимых заведениях, а в субботу я наконец вытащил всю нашу компанию в один из лучших ресторанов — «Salernitano», где все, как я и обещал, оказались без ума от рыбных блюд.

Наши полурабочие дни в Милане посторонним кажутся дольче витой. «Я так устал, — охает М***, растягиваясь на огромном кожаном диване Chesterfield в четвертом за день баре. — Будьте добры, еще одно кофе!»

Кстати, про рабочие дни. Давно хотел пожаловаться. Я здесь вовлечен в три с половиной дела, об одном из которых постоянно забываю. Но как тут ведут дела, я не понимаю. Из пяти человек в среднем один оказывается толковым и на что-то способным. И я говорю не о рядовых служащих, а о владельцах и предпринимателях. Вот один заинтересованный в серьезном ведении дел пишет письма неделю. Смотрите, говорит, я вам это и вот это могу предложить. Ладно, отвечаю, если ты хочешь какой-то позитивный отклик, напиши мне подробно на почту все свои предложения, я ознакомлюсь и в ближайшие дни смогу ответить. «Subito!» — говорит, провожая меня до двери, — мол, сию же минуту. Вечером, конечно же, письма нет. Через два дня звонит, говорит: «Да-да, сейчас дописываю, вот-вот отправлю». Короче, через неделю что-то нелепое прислал. Уже и сроки прошли, и вместо него нашлись другие, чуть более шустрые не только в офисе, но и на деле.

Другие, например, ждали меня с декабря. Им просто не терпелось встретиться со мной после того, как мы обсудили перспективы одного предприятия и я дал им из Москвы достаточно надежды предполагать успех и неплохие барыши. Встреча долго откладывалась, но я надеялся, что мои намечающиеся партнеры — серьезные люди и используют это время для подготовки к хорошим, серьезным переговорам. Во всяком случае я поступил именно так, занявшись сбором информации и беглым анализом предстоящей деятельности. Что вы думаете? Месячные сборы обернулись какой-то кухонной трескотней. Я нервничал, боясь оказаться простаком и обнаружить себя в свете множества дыр и пробелов, но те абсолютно поразили меня своей незадачливостью. Словно они не дела пришли делать, а пару дней назад только сбились в стайку и еще не до конца понимают, к чему обязывает такая кооперация. У них не было с собой ничего, кроме идей и рассказов. Мне показывали крошечные фотографии, скачанные с сайтов. Почти на половину моих достаточно простых и базовых вопросов ответом был поиск в интернете прямо при мне под лепетание «Это надо посмотреть». Я почти не услышал чисел. Если бы я был более занятым человеком, я был бы сильно раздосадован на них за потраченное время, но хорошо, что все происходило за ужином. Конечно же, я оставил им e-mail, чтобы они написали мне что-то дельное и хотя бы показали, на что они способны. Надо ли говорить, что почти три недели спустя от них нет никаких вестей. Как в тумане пропали.

Еще меня на прошедшей недели вытащили в кинотеатр, второй раз за последние десять с лишним лет. Я не люблю кинотеатры: там неприятно громкий звук, много народу, нельзя делать паузы и проматывать назад и к тому же обязательно кто-то шумит и весь зал непременно глухо гыкает при любом сомнительно смешливом моменте. Цель у нас была пойти в кинотеатр, не важно на что. Нам выпало посмотреть в кинотеатре «Arcobaleno» фильм «Still life» с Эдди Марсаном, игравшем в «Рэе Доноване». Прекрасно снятый, но скучный, тянучий и, конечно, предсказуемый. Самое живое и интересное в фильме — бродяги-пьянчужки. Правда, сидевшая рядом со мной дама вздрогнула, распереживалась и схватилась за сердце, когда главного героя сбил автобус (нужно было быть совершенным простофилей, чтобы не понять с первых минут, что он должен умереть, и я только этого и ждал, связуя гибель с концом фильма). Выходил на воздух из темного зала с нетерпением.

Про соседей-кретинов сверху родилось интересное предположение, что это они гробы двигают и вылезают на ночь, гремя крышками. Могу поклясться, что однажды я слышал, как они заколачивают гвозди.

И еще немножко миланских фотографий.

В четверг вечером ездил с Д*** в оптовый супермаркет Metro на юге Милана. Д*** — итальянский ИП, и у него есть специальная карточка магазина. Иначе обывателям в Metro не попасть. Короче, я думал, там можно будет купить домой продуктов в больших упаковках с хорошими скидками, но остался разочарован. Мало того что качественных продуктов там кот наплакал, так цены на них даже выше, чем в «Эсселунге».

В воскресенье мы ездили на озеро Комо. Утром пришлось вставать раньше обычного. Еще и день был возмутительно солнечный, без облачка, когда солнце выжигает глаза. На озере ветрище и куча туристов.

После небольшой прогулки по Комо мы захотели поесть пиццы. В поисках ресторана доехали аж до Ардженьо. По пути все заведения были либо заколочены на зиму, либо выглядели весьма сомнительно, чтобы остановиться там на обед.

В Ардженьо зимой открыто пару ресторанчиков: в одном из них, расположенном на первом этаже отеля, М*** бывал прежде, и ему там подпалили пиццу; во втором на весь зал трещал телевизор, транслировавший передачу про футбол с возбужденными, орущими гостями. С телевизором есть было невозможно, пришлось пойти в заведение с горелой пиццей, понадеявшись, что на этот раз ее не спалят.

Пицца и лазанья — это то, в чем я особенно хорошо разбираюсь. Провалы в этих блюдах я воспринимаю с особенным огорчением. Тем, кто бы ел итальянскую пиццу впервые, предложенная в этом ресторане, представилась бы фантастическим откровением, но я, искушенный гастроном, еще только разрезая ее на кусочки и вдыхая аромат, уловил слабые места. Тесто вышло среднее, сальса была совершенно несоленая, словно вываленная наспех из бутылки, вся пицца получилась на четыре с большим минусом. Но если голод застанет вас в тех местах, она должна показаться вполне сносной. Нашей мечтой в тот день была именно пицца, поэтому остальные блюда ресторана никто не попробовал. Но М***, конечно же, взял под конец кофе. И он крайне не рекомендует заказывать его там.

Вечером у меня был второй десятиминутный урок вождения автомобиля, и в этот раз я чувствовал себя намного увереннее с педалями и был обучен переключению скоростей.

Несколько фотографий с воскресной поездки.

У нас пару дней назад такой туман стоял, что выходишь на балкон, оборачиваешься и не видишь, откуда вышел. Хотел его сфотографировать, но камера не нашла точек фокусировки.

Мы тут столько рагу наварили, что его девать было некуда. Мне пришлось есть тройными порциями: лазанья с рагу, тортеллини с рагу, паста с рагу. Я в недоумении от такого количества пищи.

Ездил в один из моих любимых ресторанов. В район, где я жил в 2008 и 2011 гг., — в самом начале улицы Льва Толстого, где она переходит в улицу Феццан. Если бы мне пришлось подыскивать жилье в Милане с нуля, я бы выбрал тот район только из-за этого ресторана. Лучшая пицца, которую я только ел, — «Le petit paradise».

Апдейт про соседей. Эти кретины два дня не могли починить унитаз. Когда я один, то предпочитаю раздеваться догола и гарцевать по комнатам. Но тут приходила уборщица, и мне было вроде как стыдно. Поэтому я сидел в своей комнате и слушал эти трубы. Потом они весь день что-то роняли, а вечером стоял ор в 3D: сверху кретины, а снизу глухонемые завелись и остановиться не могут. Орут, надрываются — общаются, значит.

Показывал другу «Рэя Донована» и серьезно поостыл в прославлении этого сериала. Повторный просмотр вывел на поверхность множество грубых стереотипов, постоянный устрашающий шершавый шепот главного героя, затянутые и переигранные сценки упоения горем от тяжкого прошлого, ну и курица-жена опять же невыносимая тут как тут. Я ее в первый раз еле вытерпел, второй — почти издевательство. Но сама идея и две гиперзвезды по-прежнему доставляют удовольствие. Я понял, что только и жду веселых кадров с Микки и Салли, а вся прочая люксовая уборка за недееспособными миллионерчиками блестит где-то побоку стразиками. И Шрайбер какой-то чугунок.

Про проституток у ипподрома я уже писал, а теперь мне рассказали, что, по всей видимости, на большой парковке за домом поздними вечерами проходят смотрины свингеров. Я наблюдал одной ночью этот процесс и все еще не понял механизма отбора. На узкую, но очень длинную площадку заезжают машины и медленно катаются по периметру всей парковки. Когда две машины встречаются, они притормаживают и на несколько секунд останавливаются напротив друг друга. После снова едут дальше по кругу. Или, например, одна машина тормозит и паркуется, а другие объезжают ее особенно медленно. После чего машина снова трогается с места. Потом останавливается другая, и все повторяется. Машины разворачиваются, делают еще один круг, уезжают с парковки, заезжают снова, останавливаются, и все автомобили снова устремляются к припарковавшейся машине. Похоже на брачную возню насекомых. Иногда кто-то выходит из машины, стоит рядом чуть-чуть и снова залезает. Эти игры длятся весь вечер, приезжают новые машины, иногда видно, как две машины трогаются с места и медленно удирают парочкой, словно божьи коровки. М*** уверен, что это свингеры. Он где-то слышал, что таким образом они отбирают пары. Я на это возразил, что ритуал странный и непонятный, да и как можно что-то разглядеть, проезжая мимо друг друга в ночи. Может, съездим как-нибудь ночью и разузнаем все. Интересно же.

Никак не получается лечь в постель раньше полуночи.

Вчера разогревал лазанью и как-то неправильно настроил духовку. В пять минут всю кухню затянуло дымом. Побежал открывать все балконы и окна, чтобы проветрить. Рассосалось. Бросил затею с духовкой, разогрел на плите. Не люблю я разогревать еду и совершенно не умею это делать. Приготовить — пожалуйста! а разогревать и тем более размораживать — ну его.

Вечером предстояло ехать на две с половиной встречи. Добираться на место надо было самому. Посмотрел в интернете, что приближается нужный автобус, обулся и вышел на остановку — оп! Транспорт по секундам — это экстаз от технического прогресса и ощущения идеально рассчитанного времени. Правда, все выигранное время я позже посеял, прибыв на место часом раньше из-за недопонимания о назначенном часе. Не хотел сидеть в баре, ждал на улице — задубел. Но потом истек жалостью к себе и спустился погреться в метро, как бродяга.

Кульминацией вечера должен был стать полуделовой ужин в одном из пригородов Милана. Как только я попадаю в итальянскую провинцию с темными домишками и заколоченными фермами-кашинами, я начинаю переживать, как возможно жить в такой глуши. Знать, что тут живут люди, и в то же время не замечать ни одного горящего окна — это даже страшно. Пустые улицы — как после войны или эпидемии. Припарковались в каком-то подозрительном углу совершенно безжизненной улицы. Нашли нужный дом, прошли через калитку, потом еще через одну, пробрались по темному саду и наконец попали на освещенный внутренний двор.

Трехчасовой, как это водится, ужин прошел приятно и незаметно. Кажется, я впервые ел пиццу с анчоусами, и мне понравилось. Солененько. На десерт был убийственный шмат свежей горгонзоллы. Это бомба. После нее хочется лечь спать, обхватив живот. Только посмотришь на кусок и уже чуешь тяжесть в животе. Мощнейший сыр. Но я бы не злоупотреблял. Познакомился с президентом ассоциации итальянских поваров или чего-то подобного. Еще среди гостей оказался артист-фокусник. Он показал пару трюков с картами и мячиками, после которых я вряд ли поверю кому-нибудь в этой жизни и тем более самому себе.

Домой вернулся поздно, спать свалился опять ближе к часу ночи. И даже в этот поздний час соседи-кретины сверху стали что-то ронять и греметь. Видимо, они еще слив себе в туалете поломали, потому что в трубах теперь слышен постоянный глухой рокот. А трубы эти прямо в стене у изголовья моей кровати. Под эти звуки я промаялся неизвестно сколько времени. Как будто и не спал вовсе. Только глянул на телефон — а там уже семь утра. Так и ночь пролетела. Но сегодня я решил никуда не идти и отогреваться в постели.

Немного ночных картинок.

В субботу с утра отправились за продуктами. Надо было взять домой воды и немного мяса для рагу. Но супермаркеты сводят с ума, и на месте оказалось, что нам необходимо купить гораздо больше, чем нам казалось. Эти мысли, видимо, одолевают и остальных покупателей, оттого по выходным дням в магазинах всегда безумные столпотворения.

Домой мы поехали с двумя огромными коробками и несколькими пакетами. Ну я уже рассказывал прежде, как безудержно я покупаю продукты.

Вечером того же дня я впервые побывал в итальянской больнице. Мы поехали в ближайший госпиталь навестить знакомого в кардиологическом отделении. Огромная больница похожа на небольшой городок, а ее отделения соединены туманными аллеями. Ощущения как от санатория.

В отличие от русских больниц, чтобы войти в итальянский госпиталь, не нужно проходить контроль, получать разрешение на визит у бабки за стеклом и предъявлять паспорт сомнительным стражам турникетов с мятыми лицами и в одежде на два размера больше. Мы срезали путь через парк, обогнули больничную кухню, прошли мимо местного бара и направились по пустым длинным коридорам в нужное отделение.

Спустя десять минут я уже был знаком с кучей пациентов, меня схватили за руки и повели показывать палаты.

— Ты ни разу не был в итальянской больнице? Пойдем я тебе все покажу.

Мы зашли в палату. В палате стояло три огромных койки, на стене висела большая плазменная панель. Пациент с крайней койки обрадовался неожиданному визиту и предложил прилечь на одну из кроватей и поиграть с пультом управления.

— Ты ни разу не был в итальянской больнице? О, тут замечательно. Можно шутить с медсестрами.

Из палаты был второй выход, он вел на широкую террасу, которая соединяла все палаты, словно палуба огромного лайнера.

— А сюда можно выйти покурить.

Я вернулся обратно в палату и отметил, что в такой палате в России лежало бы человек шесть-восемь.

— Всего лишь? — обрадовался любитель пошутить с медсестрами. — Ты знаешь, не все больницы в Италии такие. Например, в Неаполе ты должен приносить простыни с собой. Знаешь, почему? Потому что прежде они сами их и стырыли.

В больнице есть wi-fi, пациенты вне часов посещения общаются с родственниками по скайпу. Еду пациенты заказывают так: приходит медсестра и спрашивает их, что они хотели бы отведать сегодня на ужин. Можно заказать блюда на несколько дней вперед. После она отправляет меню каждого пациента на кухню, где еда готовится по их предпочтениям.

Это был короткий визит, но я остался совершенно ошеломлен госпиталем.

В воскресенье стоял плотнейший туман, поэтому день прошел целиком дома. Я снова делал лазанью. Правда, в этот раз маленькую.

Давно не ездил в Милан. Прямо вылетело из головы, что есть еще Италия.

В начале осени я уже пытался улететь, но опоздал на самолет. Ну как опоздал? Сначала простоял в пробке на подъезде к Домодедову, потом в очереди на вход в аэропорт, потом внутри минут десять к своей стойке продирался, потом оказалось, что стойки никакой не было и все ломились без разбора, поэтому когда пришла моя очередь, время вышло, багаж у меня не приняли и направили на стойку опоздавших пассажиров, где я потерял еще кучу времени. Мне дали посадочный, но не взяли багаж и сказали, бежать с чемоданом. Короче, я пробежал через все контроли и досмотры, таща чемодан за собой. Но это было напрасно, потому что на финише моего забега девочка-хамочка скупо выдавила, что посадка давно уже закончена.

После того случая я расстроился и простудился. Потом у меня стал рваться на волю новый зуб, и я снова перенес вылет. Наконец, я решил лететь в октябре, но опять простыл, прождав почти час автобус на Университете. Дотянул с отлетом до Нового года, и вот собрался. В этот раз по старинке — из Внукова. 20 минут до аэропорта и никаких заторов.

Накануне в онлайн-регистрации выбрал себе по схеме место у аварийного выхода, но на самом деле там его не оказалось. Однако теперь в Милан летают не аэробусы, а боинги, поэтому вообще было не так тесно. Полполета проспал, полполета читал. Из Мальпенсы до дома на экспрессе и потом немножко на метро доехал меньше чем за час.

В квартире появились японский ковер и новое большое зеркало. Только и фотографироваться.

Распаковал книги с амазона, которые пришли за это время. Заказанные непосредственно с амазона, как обычно, в порядке. Одна, купленная у иных торговцев, дошла с порванной суперобложкой и каким-то кровавым пятнышком.

Вечером понес чинить мокасины, порвавшиеся этим летом. Сапожник сказал, там тонкие нитки и надо перешить обе подошвы, а заодно переделать стоптанные пятки. Он аккуратно приклеил номер заказа на мои ботиночки и, как только я расчитался, бросил их на пол. Мне их прямо жалко стало, как они одиноко упали. Заплатил 20 €. В понедельник забирать. Купил поесть домой пиццу и полкило мороженого. Пицца оказалась паршивенькой, так что я остался неудовлетворен. Но после длинного дня я был уже так измотан, что приняв душ, тотчас же свалился спать.

Утром проснулся рано, на рассвете.

В субботу готовил лазанью. Сначала я хотел сделать ее на Новый год, но хорошо, что не вытерпел, иначе 31 декабря вышел бы ужасным днем. Эта моя вторая лазанья в жизни, но к первой я покупал рагу, а теперь же решил сделать все сам. Я провел пять с половиной часов на кухне, после чего изможденный рухнул спать безо всякого желания есть.

Как я готовил. На рагу ушло часа три, если не больше. Готовят его так. Сначала на оливковом масле обжариваются порезанные сельдерей, морковь и лук (всего по одной крупной штуке). У меня не оказалось розмарина, но пару веточек туда бросить тоже надо было бы. Потом в сковороду вываливается мясо, чуть больше полкило. Все это жарится на среднем огне минут 15–20. Здесь стоит мясо посолить и поперчить. После рагу заливается тремя бокалами красного вина и продолжает обжариваться, пока вино не выпарится. Это еще минут 20. Рагу приобретает благородный пурпурный оттенок. Тогда в него добавляется концентрат томатный пасты, около 100 гр. Это такая сухая томатная паста, как крем. Ее надо тщательно перемешать с мясом, а потом все это залить примерно двумя литрами томатного пюре. Перемешать и оставить на слабом огне на полтора часа, после чего слить в посуду.

Попутно с рагу я готовил прочие ингредиенты: варил бешамель, тер пармезан и немножко проварил листы для лазаньи.

Дальше следует долгое усердное раскладывание слоев: рагу, бешамель, пармезан, моцарелла — лист! Наконец ставим лазанью в разогретую духовку и оставляем ее на 20 минут с температурой 180ºC.

Листов хватило всего на четыре слоя, но лазанья получилась огромная и мощная. Едим второй день, а она не уменьшается.

Я проснулся в два часа ночи. Я мог попробовать уснуть снова: пробуждение было легким и поверхностным. Но я все же встал. Пару часов я меланхолично разбирался с некоторыми не требующими спешки делами, после чего меня начало утягивать чувство истошного голода. В такие моменты я падок на низости. Я не хотел ничего готовить в раннее темное утро и некоторое время путался в мыслях о том, что же предпринять. В конце концов я убедил себя сходить купить что-нибудь в макдоднальдсе. Я шустро оделся, долго искал сумку, потому что не хотел нести картонный пакет в руках. Не нашел, взял какой-то черный пакет и вышел на пустую ночную улицу. Было тепло, машин и людей не было, по дорогам ездили только автобусы. Всех номеров и во все направления. Свободные, пустые, яркие, быстрые. Через две минуты я уже отирался у окна ближайшего макдональдса. Очереди не было, внутри по яркой кухне бегал бледный ночный кассир с обиженным, усталым лицом. Я купил то, за чем приехал, и быстро зашагал прочь. Также резво автобус примчал меня домой. Я притащил пакет на кухню, сел за стол, достал один бургер, съел его и вдруг почувствовал себя так гадко от всего этого утреннего похода, от беготни за фастфудом. Даже не стыд, а печаль. Меня словно завалило камнями по самое горло.

По какому-то недоразумению в четверг никто не купил продуктов домой, даже хлеба. А мне всю ночь, как обычно, жутко хотелось есть. Я смотрел «Ричарда III» с Лоуренсом Оливье и очень много умственных сил тратил на язык Шекспира, поэтому каждые полчаса бегал к холодильнику в надежде, что я проглядел в прошлый раз какой-нибудь питательный кусочек и теперь я его непременно найду и он меня успокоит. Готовить не хотелось, я уже засыпал. Да и греметь в два ночи было неудобно. В итоге жевал холодную розовую семгу, заедая салатом из помидоров. Без хлеба семга достаточно мерзкая. Я решил не мучаться и оставить ее, чтобы лучше, как проснусь, сделать с ней пасту. С этого и начал день пятницы.

Но зато кошачьего корма у нас в доме теперь — завались: там и курочки, и индюшечка, и зайчики вкусными кусочками в специальном соусе для взрослых кошек. И написано на пакетиках подозрительно соблазнительно, явно не для кошек. За этими важными запасами нашел две банки крупных шпрот, но без хлеба есть их не решился, памятуя о семге.

В Москву приехал Жером, наш бывший однокурсник из Монреаля, и мы повели его в Парк Культуры. Там встретились с Мишей, который вернулся из США. Попали в ливень и грозу, конечно. Ребята нашли крытую площадку с настольным футболом и пропинали там мячик, пока дождь не стих. Народу мало, погода всех распугала, даже выпускники разбежались. Вообще я теперь завсегдатай парка. Он стал местом для прогулок перед сном, которым раньше были Воробьевы горы. Чуть подальше, но приятнее. А из ГЗ все давно уже разъехались, и гулять там не с кем. Да и приелось за столько лет. Кстати, недавно возвращался домой по старой дороге к автобазе 715 автобуса от метро вдоль факультетов — там опять асфальт перекладывают.