За ковидный год я совсем отвык путешествовать в прежнем темпе. Прежде я мог отмотать пять перелетов за неделю и выглядеть огурчиком. Теперь каждый перелет или переезд на поезде — как мучение с головными болями, от которых надо отходить день-два. (Я имею в виду, конечно, современные европейские поезда, где надо сидеть сиднем три часа за полторы сотни евро, а не наши уютные вагончики, где можно поваляться на верхней полочке за три-четыре тысячи рублей в сутки.) И еще мерзко, что большую часть пути нужно сидеть в маске. Ее, конечно, можно незаметно стягивать до подбородка, когда рядом никто не сторожит, но все равно противно. Думаю, они играют немалую роль в головных болях. На земле-то можно спокойно отбиться и не надевать маску, а вот при перелетах приходится терпеть иго, ибо не улететь весьма рискованно.

В январские праздники Волгоград отдыхал. На улице было совершенно пусто, ни души. Людей я встретил только в макдональдсе и на вокзале. Мне понравился подземный трамвай и расположение города: как он вытянут тонкой полосой вдоль Волги, что вот идешь по длинной центральной улице, а свернешь, отойдешь пару кварталов и уже как будто на окраине.

Далее фотографии с вокзала, где я скучал в ожидании поезда.

В Тюмени я пробыл три дня и совершенно не понял, что это за город. Мне он показался пустым и оставленным. Живое воспоминание осталось лишь от вокзала, как впрочем, и фотографии в эту поездку только оттуда. Еще я запомнил ресторан «Чум», который находится где-то в глубине спальных районов. Внутри действительно стоит чум, а под потолком затаилось чучело рыси. Там подают строганину на льду и наваристый рыбный суп. Помню, ушел я оттуда страшно сыт — боялся, лопну.

Нелепый таксист, везший меня в Барселуш, заблудился и остановился спросить дорогу у немого. Несмотря на то что немой все верно объяснил, таксист продолжал кружить в неверном направлении.

Из Барселуша мне нужно было попасть в Лиссабон. Я ехал на поезде с пересадкой в Порту. На пересадку отводилось 10 минут. Сначала этого, казалось, будет достаточно. Но первый поезд отправился в путь с пятиминутной задержкой. В пути отставание от графика выросло до шести, семи, затем восьми минути. Я сидел как на иголках и считал минуты. К счастью, на вокзале в Порту я сразу заметил поезд, в который мне надо было пересесть, — он стоял на соседней платформе. За минуту до его отправления я занял свое место.

Вот пара фотографий из этой поездки.

В этом году Аэрофлот снова стал летать в Португалию. Пока только в Лиссабон. Направление не слишком популярное, особенно осенью, и самолет летит полупустой, поэтому можно пять с лишним часов полежать в хвосте на трех сиденьях и почитать книжку — один из самых удобных и комфортных перелетов за последнее время.

В Лиссабоне я снова, как и в мае 2017 года, останавливался в Новотеле, и теперь он мне казался грязным и потрепанным. Впрочем, все новотели, кроме новенького архангельского, в этом году меня разочаровали. Окна номера выходят на шоссе и акведук, и каждые пять минут в небе пролетает идущий на посадку самолет.

Из Лиссабона я поехал на поезде в Порту. Восточный вокзал выглядит двояко. Его тяжелое серое бетонное брюхо занимает два темных нижних уровня, а на самом верху, где платформы, к небу возносятся легкие ажурные своды. Внутри вокзала пусто, как на заброшенной стройке. Тетки лениво ждут желающих сделать маникюр перед дорогой, стоит пара лотков со сладким фаст-фудом, а в самой середке устроен развал с книгами и пластинками.

Португальские поезда оказались намного лучше испанских и уютнее итальянских. Кресла были необычайно удобны и с большим расстоянием для ног. Любезные проводники разносили прессу и предлагали напитки и какие-то булочки. Все это оказалось включено в стоимость поездки. Самое главное, португальцы всегда ведут себя очень тихо и воспитанно, они никогда не шумят и не галдят, как испанцы, поэтому в вагоне царили покой и порядок.

Люди обитают на руинах прежнего, сгинувшего государства, они поселились в построенных раньше домах, ездят по проложенным в былые годы дорогам, используют, как умеют, разные постройки или растаскивают их, как когда-то варвары расковыривали Колизей для собственных жилищ, но все же ничего из этого им в общем не принадлежит и никакой привязанности к доставшемуся им наследию они, кажется, не испытывают.

Продолжу рассказывать о моих августовских путешествиях. Из Архангельска я взял билет на поезд до Котласа. Котлас давно привлекал мое внимание звонким названием и как место слияния двух больших рек. Этот город находится на границе Архангельской области, а поезд едет до него почти 18 часов. Таковы масштабы этого громадного северного региона: 18 часов по одной области.

От вида поезда на Архангельском вокзале у меня захватило дух. Я никогда не видел таких длинных составов. Начало и конец поезда терялись из виду, и он будто обрамлял широкую длинную платформу. Не все вагоны шли до Котласа, были тут и прицепные до Мурманска. На поездах ездит много пассажиров. Весь поезд был раскуплен. Не все, конечно, влекомы, как я, любовью к поездам. Важнее причина — дешевизна билетов в сравнении с перелетом. Хотя я, если бы никуда не спешил, ездил бы поездами с удовольствием.

Из Котласа хотелось, прежде всего, съездить в Великий Устюг. Соседи по купе порекомендовали в таком случае сойти станцией раньше — в Ядрихе, а Котлас посмотреть уже на обратном пути.

На полустанке дежурили пара таксистов и одна маршрутка — как раз до Устюга. Правда, водитель, не набрав достаточного количества пассажиров, ехать отказался и отвез всех ловить удачу на шоссе. Кто-то смог забраться в проходящий мимо переполненный автобус. Я же добрался до Устюга на попутной машине.

В поездках по России мне больше нравится сама дорога. То возбуждение и восторг, какое я испытываю приходя на вокзал к отправлению поезда, сильнее и ярче, чем все впечатления от последующего путешествия. Если я только подумаю, сколько поездов отходят каждый день в разнообразных направлениях, у меня кружится голова.

Местным жителям трудно дается сама мысль, что в их края можно поехать просто так, в отпуск. «Ни к родным ли? К друзьям? По работе? А зачем?» — это вопросы, которые задавали этим летом все мои попутчики и новые знакомые. А когда объясняешь в ответ, что это же наша родная страна, красивая и огромная, что ездить по ней сплошная радость душе и глазу, то собеседники смелеют, раскрываются и будто начинают по-новому видеть затершуюся красоту родной местности. Тут же вспоминают, что нужно посмотреть и куда съездить, дают советы, помогают и, кажется, очень счастливы быть частью твоего впечатления.

Архангельск мне всегда представлялся городом бескрайнего северного благородства.

Совсем недавно тут открылся новенький Новотель. Он даже еще не полностью готов. Например, бассейн обещают доделать к следующему году. Однако постояльцев уже заселяют.

Номера здесь просторнее и оригинальнее стандартных новотелевских комнат. Думаю, здесь даже семье не будет тесно. Кажется, что ты заселился в каюту круизного лайнер. Из окна открывается вид на бесконечную Северную Двину и проходящие по ней суда. За закатами только отсюда и наблюдать.

По Двине ходят теплоходы. Они соединяют город с островными кварталами и отдаленными деревнями.

24-летний капитан Василий ведет теплоход «Сапфир» по рукавам Северной Двины. На панели прикреплены два магнитика в пакетиках: один — из Москвы, второй — из Актобе.

На второй день разразилась буря. На реке поднялись сильные волны с барашками, в окна лупил дождь. Лобби отеля залило, а с крыши порывом ветра даже унесло букву.

В Архангельске я один раз съел шаурму на автовокзале и пару раз отобедал в ресторане «Поморский». Ресторан хороший, с интерьерами русских изб и дворов, но его было чертовски сложно найти. Он расположен на третьем этаже торгово-коммерческого здания.

Гуляя по городу, так или иначе тянешься к набережной и манящей реке, лишь изредка уходя во дворы. В конце набережной находится ликеро-водочный завод. Неподалеку от него гордо возвышается заброшенный пивзавод. При хорошей реставрации он мог бы стать архитектурной гордостью Архангельска. Завод построен 150 лет назад, но от его кирпичной кладки глаз не оторвать. Кажется, она еще столько же простоит без помех. Сбоку видно, что обрушены лишь деревянные перекрытия, а сами стены весьма крепко стоят. Местные мальчишки рассказывают, что внутри много что сохранилось. А сторож показывал сарай, в котором кто-то сгорел, и пугал привидениями, блуждающими по фабрике.

Август — лучшая пора ездить по родной стране. В Нижний Новгород ездил на Стриже: туда — один в люксе, обратно — в полном купе. В люксе можно полежать, там имеется даже душ и туалет. Кому они, правда, необходимы в трехчасовой поездке? В купе же весьма тесно и не развернуться. Эти новые испанские вагоны меньше и уже родных, оттого в них сильнее трясет и укачивает. Впредь я бы избегал всех птичьих поездов.