В детстве я мечтал жить в норке. Каждую прогулку я начинал ковырять ямку. Я представлял, как пророю ход и в глубине устрою просторное жилище. Эти мечты воодушевляли меня, иногда мне удавалось заразить этой идеей и других детей. Тогда они принимались помогать мне. За один день удавалось выкапывать не более 20 см. Ночью ямку всегда заравнивали, и на следующий день приходилось начинать все сначала.

В вагоне метро на экране показывают метеоролога, которая обещает, что в Москве будет солнечно и тепло. А потом сбоку от неё вылезает погодная иконка с облачком и дождиком.

На Никольской девочка лет десяти подходит к урне и трогает ее рукой. Ее мама кричит через всю улицу: «Это мусорка! Фу!»

В очереди в аэропорту девушка рассказывает спутнику, что когда-то учила французский. Мол, помнит что-то, но не хорошо. Он спрашивает ее:

— Скажи, как будет по-французски «Я лечу в Париж»?

— Ой! — говорит. — Не знаю. Я учила в 5–6 классе, и это был такой возраст, что языки плохо запоминались. Вот испанский я учила уже позднее, во взрослые годы. Это другое дело.

Он:

— Скажи по-испански «Я лечу в Париж».

Она молчит, думает, потом отвечает:

— Нет, не смогу.

Сегодня у меня были именины. В первый раз в жизни. Я купил себе кусок копченого тунца и торт «Прага» для остальных. Гуляли по району, дошли до самого его конца. На наших остановках появились контроллеры, я уже три раза за неделю их вижу. Сегодня тоже проверяли наш электробус. Зайцы, завидев их, вылетели как угорелые.