В ночь на субботу прилетел в снежную Москву. Выглядело Шереметьево в снегу очень красиво: сугробы, огни, самолеты. Утром я обнаружил, что отравился аэрофлотовским сэндвичем. Весь день прошел, как понимаете, отвратительно — в полусне, в полубреду. Сегодня все еще чувствую слабость, но уже смог поесть. Вяло собираюсь на следующий рейс. Сегодня ночью лететь в Будапешт.

Париж прекрасен. По улицам гуляют пестрые, экзотические толпы, собравшиеся сюда со всего света. Эта богатая смесь человечества меня наркотически одурманивает и вдохновляет. Мигранты и беженцы — это не беда и не бич Западной Европы, как любят у нас злорадно ликовать в слепом угаре, а один из последовательных вызовов современного развитого общества. И те страны, которые справляются и адаптируются под этот вызов — а проходить через это и выискивать решение так или иначе придется всем-всем-всем, — остаются прогрессивными обществами. Тут же я отмечу, что в саду Тюильри полно красоток.

В Париже я подсел на устриц. Осторожно попробовал две штучки в первый раз, а к концу поездки уже заказывал по две дюжины. Я ел их каждый день. Когда я покинул Париж, то первый обед без устриц прошел грустно. Потом я пробовал устриц в Гааге, но у них оказался неприятный морской привкус. Парижские официанты очень медленные. К тому моменту, когда они раздадут меню, примут заказ, разложат приборы, принесут напитки и подадут, наконец, хотя бы хлеб, может пройти до сорока голодных минут. В моих глазах это придало веса популярной версии происхождения слова бистро.

В Париже я потерял свой телефон. Я был так занят в те дни, что горечь потери захлестнула меня лишь по возвращении в Москву. Скорее всего, он выпал у меня из кармана брюк в такси, хотя таксист не сознался. Кстати, таксисты в Париже очень странные — ленивые, безынициативные и включают счетчик, когда ты им только позвонил и заказал машину.

Самым ярким событием сегодняшнего дня оказалось мороженое с гранатом, которое я съел за ужином. Чтобы украсить обычный пломбир, мне пришлось 27 минут кропотливо выковыривать зернышки граната в миску. Выглядел этот десерт сочно, но есть его оказалось не так весело. Гранат нужно смаковать по одному зернышку. В мороженом его вкус меркнет, и приходится пережевывать жесткие косточки, застревающие в зубах.

В ночь на субботу прилетел в Милан. WizzAir, кажется, самая паршивая компания из всех европейских лоу-костеров. Но они единственные, кто летает из Будапешта в Милан вечером. Рейс задерживали, а пассажиров все это время держали в душном ангаре. Потом погоняли по взлетному полю, отвезли на автобусах в аэропорт и опять загнали в тот же ангар.

Вчера вечером был в бразильском ресторане, где подавали 10 разных видов мяса. Их подносят по очереди сразу с огня. Мясо изумительное, но уже после пятого вида чувствуется сытость и начинаешь пропускать подходы. На десерт подавали горячий ананас и торт с маракуйей. После ресторана мы следили за свингерами на парковке и посмотрели новых проституток вдоль дорог.

Ночью разразилась сильнейшая гроза.

В пятницу утром я прилетел в Москву и спал-спал-спал.

Возвращусь к рассказу о моей поездке по северо-западу Иберийского полуострова. Итак две недели назад я посетил Сантьяго-де-Компостелу. Немного фотографий у меня на сайте — klisunov.ru/travel/santiago-de-compostela

На фликре смотреть тут — flickr.com/klisunov

Я останавливался в гостинице Araguaney. За исключением того, что кто-то из обслуги забыл в моем номере кофту, это был один из самых приятных отелей за все мои поездки в этом году. Хотя нет, еще оказалось, что рядом с отелем расположена популярная дискотека, и в первую ночь пьяная молодежь вопила под окнами. Но нескончаемые хамон и свежий апельсиновый сок на завтрак сгладили и это неудобство.

В вопросах еды я, как и в Португалии, решил придерживаться морепродуктов и попробовал в Сантьяго гребешки в луковом соусе, суп из креветок с горошком и треску под соусом из морского ежа. Последнее блюдо меня совершенно отвратило. Соус оказался настолько резким, что отбил весь аппетит. На десерт принесли сложное блюдо из горячего шоколада, которое готовили 20 минут, но которое вышло слишком сладким. В Милан я привез из Галисии местную немного остренькую колбасу и шоколадные конфеты с орехами.

Центр Сантьяго, как Рим, утыкан церквами и соборами.

В средние века Сантьяго был третьим по важности городом для христиан после Рима и Иерусалима. Паломники продолжают прибывать сюда и поныне. Только выглядят они сейчас, как заурядные любители пешего туризма: панамы, рюкзаки с навешанными спальными мешками, спортивная одежда. Что их отличает от прочих — это деревянный посох с привязанной к нему ракушкой Святого Иакова.

Отвлекусь от поденного описания моей поездки в Португалию и Испанию и расскажу о бытовой миланской рутине.

У нас в подъезде, на нижнем этаже возле лифта недавно повесили свежее воззвание, сообщающее, что кто-то из жильцов вздумал выбрасывать объедки и мусор с балкона прямо на газон. Письмо предложило прекратить подобное украшение двора и напомнило о том, что расходы на дезинфекцию в случае появления на территории кондоминиума тараканов и мышей, понесут все жильцы. А в другом доме тоже случилась напасть — застали несколько тараканов в общем мусорном баке. Отродясь такого не было. Все жильцы озадачены.

От тараканов — к еде. Вчера ездил в Лекко на встречу. Это сорок минут или час езды от Милана — смотря каким поездом ехать. В Лекко озеро и горы высокие. Там я второй раз, но все время не получается город посмотреть. На обратном пути я был так утомлен, что решил заказать еду на дом. Пошел в ресторан недалеко от дома. Раньше он был так себе, даже паршивенький, я бы сказал. Однако недавно там появились новые хозяева — кажется, египтяне. Друг говорит, копты. Я, честно говоря, так на вид не скажу, копты ли. Так вот взялись они за дело всерьез, и ресторан стал приятно радовать. (Вообще рестораны с владельцами-египтянами одни из самых приятных в Милане.) Прежде я заказывал у них несколько раз пиццу, а вчера решил взять свою любимую пасту al cartoccio с морепродуктами.

Я заказал еду в ресторане, заплатил и оставил адрес, по которому блюдо нужно было доставить. Пришел домой, сделал несколько звонков, разобрался с почтой и прочими делами, а еду все не везли. Странно, подумал я. Подождал еще минут двадцать — никого! Только я собрался звонить жаловаться, как раздался звонок. К тому моменту прошел почти час со времени моего заказа. В качестве извинения за опоздания к пасте, порция которой оказалась просто огромной, они подарили баночку колы и фокаччу. Приятно. И паста вышла прекрасная.

Два дня я провел в городке Барселуше, откуда меня также свозили в Брагу. Рассказ с фотографиями — klisunov.ru/travel/barcelos

Или же просто фото на фликре — flickr.com/klisunov

Если не брать в расчет постоялые дворы для паломников и пеших туристов, путешественники могут остановиться в Барселуше лишь в одной гостинице — «Bagoeira». Это крепенький трехзвездочный отель, будто прямиком перенесшийся в наше время из 80-х: просторные номера, большая ванная, надежная скрипучая деревянная мебель, вид на центральную площадь. На завтрак всего по одному виду ветчины и сыра, но зато много фруктов: дыня, апельсины, виноград, ананасы. Отель тихий, что большая редкость. В это время, скорее всего, он был пуст. За два завтрака, например, я встретил всего лишь одну семью постояльцев. Причем жили они на моем этаже, прямо напротив моего номера.

Господин Жозе спросил меня, что я хочу покушать: рыбу или мясо. Меня же перед поездкой предупредили, что особо хороши в Португалии морепродукты, поэтому я выпалил «Рыба! Креветки!» В ресторане подавали крупных креветок на гриле с маслом и ломтиками апельсина. (Итальянцы, к слову, ругают испанские и португальские апельсины за их водянистость, но мое мнение, что они очень вкусные и сладкие.) Креветки были недурны, но тяжело чистились.

Отужинать я решил стейком. Он был вкусный, правда, доесть его мне оказалось не под силу. У португальцев за ужином присутствует неукротимое желание закормить гостя. Перед тем как подать основные блюда, стол заставили всевозможными горячими закусками. Тут были и креветки тэмпура, и курино-утиные колбаски с салатом, и длинная горячая брускета с хамоном и местным сыром и прочие необычные закуски. Господин Жозе объяснил мне, что если официантов не останавливать, они так и будут приносить все новые и новые тарелки.

На прощание господин Жозе подарил мне фигурку петуха и португальское вино. От вина мне пришлось отказаться, ведь я не смог бы пронести бутылку в ручной клади в самолет. Господин Жозе немного расстроился, но понял.

В прошлую субботу я возвратился в Москву. Назад из Бухареста самолет прилетел быстрее на час. Хоть Румыния близко, летать туда приходится вокруг Украины, поэтому времени в полете проходит, как до Италии. Мы приземлились на дальнем краю Шереметьева, откуда даже аэропорт видно не было. Минут пятнадцать ехали до терминала на автобусе, огибая окраинные дороги аэропорта.

В воскресенье я первым делом отравился, и затем два дня пролежал в дурноте. А в понедельник, еще не до конца оправившись, полетел в Мюнхен.

В Германии мне не везет. Здесь непросто хорошо поесть даже в дорогих ресторанах. Тут я все время сталкиваюсь с дурацкой неповоротливой организацией и неумолимым сервисом. В этот раз, например, заселение в отель длилось два часа. На завтраках строго запрещалось брать подносы, пока тебе не выдавали все, что на них должно быть, даже если оно тебе и не нужно.

Но самое гадкое в Германии — это водопроводная вода. Она сильно сушит кожу, и за считанные дни у меня постоянно трескаются губы и кожа на руках. Пальцы начинают кровоточить, если их не мазать кремом. При этом воду можно пить, и Мюнхенская вода считается одной из лучших.

Вчера прилетел из Мюнхена в Милан и поел.

Вчера делал лазанью. С бешамелем. Бешамель был самым сложным ингредиентом. Наверное, больше я его делать не буду. С моим отвращением к молоку варить этот соус — занятие тяжкое. Получился он к тому же густым и плохо впитался в рагу, отчего вся лазанья приобрела молочный привкус.

Кузина очень глубоко прониклась романтикой электричек и непрерывно теребит взрослых «Когда же мы снова поедем на электричке?» Я пообещал, что мы обязательно покатаемся на неделе, и сегодня повез ее на станцию Кунцево исполнять обещанное. Мы прокатились до Белорусского вокзала. Это всего около десяти минут пути, но дальше ехать неудобно и, в общем, некуда. От вокзала мы прошлись проулками и дворами до Большой Садовой, откуда поехали на троллейбусах обратно к Университету, потому что становилось очень жарко.

Вечером мы соревновались в искусстве скороговорения скороговорки «На дворе трава…», замеряя наши попытки секундомером. Наломали много дров. Мой лучший безошибочный результат составил 2,83 секунды.

Увлекся чтением старых дневников, особенно описывающих Москву. Это меня после Суворина потянуло. За последнее время я прочел дневники Булгакова, Хармса, начал почитывать Чуковского (у него очень уж много), а сегодня наткнулся в ЖЖ на дневник москвича 1940-х гг. Дневник не интимный, а скорее повседневный. Автор, по опубликованным пока записям, серьезно увлечен культурным досугом и то и дело посещает кино, театры и выставки. Читать заметки о Москве 75-летней давности достаточно занимательно. К тому же автор блога, обнаруживший рукопись, усеял расшифровку текста тогдашними фотографиями описываемых мест.

Новость о приказе сжигать санкционные продукты на границе выглядит злорадно на фоне голодовки протестующих против подложных выборов в Новосибирске. Вообще я не понимаю, откуда на нашей границе столько продуктов. Ведь нашей одухотворенной всесоюзной голодовке уже больше года. А тут читаешь и складывается ощущение, что к нам прямо валом прут продукты из Европы, а на границе все стражи навалились на трещащие по швам деревянные ворота, чтобы нас не завалило пармезанами, прошутто и брезаолой.

Но вообще наше царство настолько издевательское, что я не удивлюсь, если вдруг обнаружится, что сжигать подлые продукты будет предписано специальным людям в специальных печах на слабом огне в течение 20 минут. После чего сгоревший контрафакт можно будет, полив оливковым маслом, подавать для контрольной проверки инспектору.

Вчера и сегодня в Москве идет сильнейший ливень. Я обворожен буйством непогоды и дышу свежим воздухом. Нашу улицу и двор по обыкновению подтопило в считанные минуты. Машины рассекали образовавшийся в русле дороги поток, как катера, автобусы грузно ползли по нему, словно танкеры, а маленькие машинки едва не захлебывались в грязной стремнине. Если бы не полная неприспособленность города к осадкам, было бы очень здорово, кабы такие дожди шли в городе каждый вечер.

Люди бегут, у них ураган зонты наизнанку выворачивает и тащит их обратно, откуда они только что так резво бежали. Это очень забавно выглядит с верхних этажей — смотришь на человечков, как на насекомых. У меня тоже как-то зонт выворачивало, но мне не было особо весело. Наверное, потому что я не видел себя со стороны.

В дождь я снова готовил рагу на всю неделю вперед. Ненавижу больше всего ту часть, где мясо выпаривается и нежится в вине. От проклятых винных паров у меня моментально заболевает голова и подступает тошнота. Обычно, если кто-нибудь подворачивается под руку, я прошу подменить меня на эти 20–30 минут и скрываюсь в других комнатах. Но сегодня не ухитрился и опять надышался до головокружения.

На этой неделе по обыкновению наварил рагу. Потом делал с ним пиццы, которые, скорее, можно назвать однослойными лазаньями. Дело в том, что вместо теста я использовал листы лазаньи. С ними меньше хлопот, они вкуснее и тоньше любого теста. Я перепробовал разные сыры для пиццы. Выбор в московских магазинах, конечно, по-прежнему скуден. Чаще всего моцарелла для пиццы попадается совершенно негодная. Лучше всего у меня вышла пицца со швейцарским сыром Züger.

Еще я испек чизкейк с маскарпоне, а вчера сварил кастрюльку яблочного пюре с корицей. Одним словом, я стал настоящей хозяюшкой.