Сегодня у меня были именины. В первый раз в жизни. Я купил себе кусок копченого тунца и торт «Прага» для остальных. Гуляли по району, дошли до самого его конца. На наших остановках появились контроллеры, я уже три раза за неделю их вижу. Сегодня тоже проверяли наш электробус. Зайцы, завидев их, вылетели как угорелые.

В Барселоне я провёл два дня на стройке, и мое пальто и свитер провоняли костром, в котором чернорабочие-африканцы сжигали ломаные поддоны, пустые коробки и прочий мусор. Пальто проветрилось лишь через неделю после прогулок по морозному и свежему Бухаресту.

Гостиничный триптих

День в Малаге прошёл на окраине города — в отеле на шоссе возле аэропорта и приморском загородном районе. Я даже не знаю, пересекал ли я административную границу города и могу ли заявлять, что был в Малаге. «Малага — очень красивая, обязательно остановитесь в центре в следующий раз», — расхваливала город добродушная таксистка. Потом она больно ударилась головой о багажную дверь, поспешив вытащить мой чемодан из не до конца открывшегося багажника.

В Мадриде я так долго собирался в бассейн в отеле, что когда залез в воду и только оттолкнулся от бортика, прибежал небольшой по размеру юноша-служитель и объявил, что бассейн закрывается. Я ответил, что выйду через минутку, на что он резко, но неуверенно пропищал: «Нет, сейчас же!» Это был взлохмаченный смуглый мальчик со слабыми усиками. Я подумал, что выгонять постояльцев из бассейна в урочный час это своего рода тяжелая битва для него.

В Румынии я не попал в музей. Потому что с собой не было наличных денег. Билетёрша сидела за небольшим светлым прилавком на низеньком стуле, из-за чего ее голова была ещё ниже прилавка. Тогда вместо музея я весь день гулял по снегу. Накануне его выпало очень много, и я именно топал по снежку и радовался. Захотелось покататься на лыжах в парке в Москве. Буду хранить эту мечту до следующего возвращения домой. Хотя наверное избегу этой забавы из-за смущения. Не хочу, чтобы прохожие видели, как я, разбросив палки, шлепнусь вперёд, наступив одной лыжей на другую. Может, кататься по ночам?

В январе я полмесяца провел без компьютера, а в московской квартире 10 дней не было горячей воды. У макбука вышла из строя видеопамять. Случилось это посреди командировки в Испании, а починить его удалось только по приезде в Москву. С водой же трудности возникли из-за протечки в квартире жильца, который несколько лет не выходит из дому и не пускает к себе водопроводчика. Трубу перекрыли, а раздосадованные жильцы несколько дней выманивали и всячески уговаривали затворника через дверь.

В Москве сходил с Васей на выставку эстонского искусства в галлерее на Крымском валу. А после мы еще раз заглянули на основную композицию. Ее часто обновляют и перевешивают картины. В последний раз оказалось, что макет рабочего клуба вынесли в холл, а в одном из залов повесили большую картину с Лениным — то известное полотно, где он сидит читает газету, а вся мебель накрыта, чтоб не запачкал.

Сегодняшнее утро я встретил в купе поезда Воркута—Москва. Из Архангельской области я вернулся с куском масляной рыбы и корытцем голубики.

Милан — пожалуй, единственный город, в котором можно легко взять такси до Уругвая, Буэнос-Айреса или Лимы.

Прошлую неделю все ныли и молились, лишь бы прошли дожди и во время Салона б установилась ясная погода. Намолили потную жару.

И началось.

Часовая очередь под солнцем на Нендо в Суперстудио на Тортоне.

Кавай.

Я бы назвал эту композицию «Морские раковины», но, к сожалению, в других языках игра слов теряется.

В зоне внутренних рейсов в Шереметьево витает иной дух. Здесь также тесно и неудобно, как и во всем остальном аэропорту, но еще запущеннее. Первое, что я увидел, заглянув в мужской туалет, был маленький мальчик, вертевшийся вокруг себя на грязном, покрытом размокшими клочками туалетной бумаги полу. Папаша ободрял его из-за запертой кабинки: мол, играешь там, молодец, жди-жди. Мальчик жужжал и прыгал, бегая возле раковин. Папаша вскоре вышел из кабинки, окруженный облаком сигаретного дыма, и увел мальчика.

Земля на подлете к Пулкову просто сказочная — плоская и ярко-зеленая. Сам город захватывает дух. Я решил, что отныне я считаю самым красивым городом в мире именно Петербург, а не Будапешт. (Правда, с тех пор я еще дважды побывал в Будапеште и вновь проникся чарующей красотой венгерской столицы. Однако при сопоставимости архитектурного облика и городской красоты, Петербург все же серьезно перевешивает самым главным его достоянием — петербуржцами.)

Погода стояла солнечная, ветренная, теплая и яркая. При том все знакомые петербуржцы уверяли, что нам несказанно повезло и это первые приятные дни за лето. Еще нас пробовали отвезти к морю, но оказалось, теперь это сделать невозможно. Мы смогли увидеть лишь заборы, шлагбаумы и стройки на осушенных территориях.

Стояли белые ночи. Надо сказать, они довольно темные.

Хуахин все такой же. Здесь ничего не изменилось. Разве что, мне казалось, волны были выше в прошлый год.

Пляж. — Хуахин. — Соседи. — Отдых. — Боязнь числа 13. — Гало. — Утро. — На море. — Тайский обед. — Рассвет над Хуахином.