Самолет приземлился в Кракове в сплошной туман. Сквозь него проглядывались линии шоссе и бурые поля. Это напомнило мне окрестности Милана, где постоянно висит дымка или плотный туман. Ну и так же морозно из-за влажности.

Самый лучший отрекомендованный нам ресторан в Кракове — итальянский «Aqua e Vino», недалеко от главной рыночной площади. Владелец — венецианец, и у него всегда свежие морепродукты. Ресторан прекрасный и недорогой. Максимум получалось около 50 € на человека. Попробовали и польской кухни. Она проста и сытна, но скучновата. Мне понравился борщ с пампушками. Борщ приятно остренький, бодрящий. Из него убирают все овощи, оставляют только бульончик. Еще поел местные сосиски.

В центре Кракова большая часть зданий, судя по вывескам и табличкам, так или иначе связана с церковью. Тут множество храмов, соборов, гимназий, есть папский музей и институт, иезуитские центры, приюты. Немного уныло проходить мимо десятого церковного дома. Есть еще синагога, до которой мы не пошли. Говорят, вокруг нее самый веселый район. Как отметил наш поляк, там все девки.

У краковских домов есть особенность — своеобразная фасадная юбка, начинающаяся со второго, третьего этажа под небольшим, но заметным глазу углом. Интересно, зачем нужны были такие скаты.

На фасадах Барселонских домов часто встречаются колонны. Это один из самых распространенных декоративных элементов. Колонны эти не поддаются описанию ни одному из стандартных архитектурных ордеров.

В колодце домов, куда выходили окна моего гостиничного номера, оказалась школьная спортивная площадка. Первым утром был разбужен визгом и веселыми воплями.

Путешественникам на заметку. В Португалии и Испании буква М в туалетах означает не мужчин, как везде, а mulheres / mujeres — дам, по-нашему. К этому не просто привыкнуть, случались конфузы.

Барселона наглядно учит, что в городе непременно должны расти высокие пальмы и всякие разнообразные тенистые деревья.

Также как когда-то меня завораживала история, последние пару лет меня завораживает биология. После университета я был очарован психологией и неврологией, потом увлекся секретами мозга, генами, ДНК и эволюцией вообще. Я чувствую себя ограниченным из-за незнания химии. В школе я химию упустил или вовсе не понял. Единственную пятерку по предмету я получил за знание элементов, после чего мне ставили лишь тройки сострадания. Но я любил лабораторные работы, потому что на них можно было что-нибудь смешать и нагреть. Помню еще, жгли всякие тряпки в подъезде и описывали, чем они пахнут и как горят. Весело было.

В Римини я сделал одну единственную фотографию — с балкона отеля в день отъезда. Римини — курортный город, поэтому вне сезона выглядит печальным и заброшенным. Вдобавок все дни было промозгло и беспрерывно шел дождь. В Римини едят пьядины —это тонкая лепешка, в которую заворачивают помидоры, сыр, салат, ветчину и вообще любые начинки. Считается, что тут они самые лучшие.

Это я покидаю Римини.

В Лиссабоне все таксисты, которые мне попадались, были пожилыми людьми — пенсионерами или военными ветеранами. Я нашел эту особенность весьма удачной. Ведь что еще делать старичкам? Это у нас в Шереметьеве первое, что встречаешь по прилете, — стокилограммовые лодыри-таксисты, на которых пахать можно. А работа-то ведь не сложная. Старики водят аккуратно и не спеша. Впрочем, так делается почти все в Португалии.

Прошлую неделю я провел в Барселоне, проводил выставку. Погода там в конце ноября, как у нас в прохладном позднем августе. Тепло, дождливо. Но все закутаны по-зимнему. Для местных 17–20 градусов — это прохладно.

В этот раз я остановился в Новотеле. Он выходил наиболее приятным сочетанием цены, расположения и завтрака. У меня было стойкое отталкивающее предубеждение, будто эта сеть что-то вроде гадкого позорного Best Western-а. Но все оказалось совсем неплохо. Барселонский Новотель расположен на Диагонали, в новом деловом районе, где настроили невысоких небоскребов. Номера начинаются с седьмого этажа. Почему я это расписываю? Во вторую или третью ночь меня разбудила пронзительная пожарная сирена. Я подбежал к ней и смотрел на нее секунд пять. Потом, видя, что она не затыкается, я с досадой начал читать инструкцию по эвакуации. В случае тревоги инструкция предписывала покинуть номер, запереть его и спускаться по пожарной лестнице. Я выглянул в коридор — посмотреть, как поступают остальные постояльцы. В длинном коридоре гудела сирена, но никого из служащих или жильцов не было. Я еще раз перечитал инструкцию в надежде наткнуться на пункт, по которому я бы мог вернуться в постель. Но было ясно, надо валить. Я быстро оделся и стал гадать, что взять с собой. Схватил лишь паспорт и кошелек. Шел четвертый час ночи-утра.

Когда я вышел на пожарную лестницу, она была забита людьми, медленно, послушно и совершенно бесшумно спускавшихся с верхних этажей. Я влился в этот поток и также покорно пошел с ними. Внизу, на залитой темно-рыжими огнями ночной улице стояли люди в пижамах, многие босые, с накинутыми куртками. Кто-то успел собрать рюкзак. Однако все выглядели удивительно спокойными и равнодушными. После эвакуации всего небоскреба нам сообщили, что тревога ложная и мы можем возвращаться обратно. После этого разрешения все спокойно развернулись к лестнице и также медленно и послушно побрели наверх в свои номера.

Вот такое бодрящее событие. На следующий день в отеле отключали воду. В принципе, все эти казусы не огорчили меня и не испортили впечатления от пребывания в отеле.

В последний день в Барселоне я решил купить айфон. Я утерял свой телефон в Париже, и пару недель назад он обнаружился на Шри-Ланке. Скорее всего, держат его непорядочные руки, потому что по имэйлу для связи со мной никто не связался. К сожалению, надо признать, по всей видимости, я больше никогда не увижу мой телефончик.

Новый iPhone я заказал в русском Ре-Сторе сразу же после презентации. Но когда дело дошло до выполнения заказа, они не смогли дозвониться мне в течение четырех часов, пока я летел из Москвы в Милан, и отменили мой заказ. После такого фантастического сервиса я настроился купить телефон в какую-нибудь европейскую поездку. И вот в Барселоне я еду в центральный эпстор на площади Каталонии. Это огромный многоэтажный центр, и он весь был забит людьми. Я почувствовал себя в очереди к кассам дальнего следования. Я встал в очередь, но за 20 минут она даже не дернулась. Люди собирались у входа и уходили змейкой куда-то в глубь салона. Эти 20 минут я глазел на публику и недоумевал, неужели у всех этих девок в поношенных лосинах, каких-то подростков с рюкзачками, заурядных граждан и обывателей вот прямо сейчас по тысяче евро на руках? Я понимаю, что финансовый достаток не столь очевиден и транспарентен в западных обществах, но не настолько же. Короче, я плюнул и уехал оттуда. Телефон взял в итоге в России, в «Связном». Без хлопот и с доставкой на дом.

Лиссабон — город на семи холмах. Это я прочел на карточке метро. В Лиссабоне всего несколько ровных, равнинных улочек. Все остальное время ты либо карабкаешься в горку, либо спускаешься по крутым склонам.

Лиссабон совсем не производит впечатления столицы империи, некогда владевшей половиной мира. Конечно, это было так давно, что память о былом величии полностью выветрилась из городского облика.

Лиссабон мне показался живой декорацией к бедняцким произведениям Джанни Родари. Стоит уйти с главных улиц, моментально оказываешься в солнечных ободранных двориках с утомленными жителями, киснущими на ступеньках у дверей. За окнами сушатся лианы белья на веревках и висят клетки с певчими птицами. Жара, конечно, играет свою роль. Все окружающее, от людей до зданий, кажется изнуренным и уставшим.