Я уже не раз жаловался, но как сокрушает всю мою внутреннюю веру в человека, когда сев перед приятным горячим блюдом, расстелив салфетку, взяв блестящие вилку и нож, немного волнуясь от предстоящего удовольствия, я вдруг слышу чей-то торжественный крик «Приятного аппетита!» Мне приходится отвлечься от тарелки, чтобы поднять взгляд и посмотреть на нарушителя моей интимной близости с едой. Он самодовольно улыбается, он ляпнул, что ему привили, совершенно не задумываясь о моих чувствах. К чему эта ненужая фраза? Если бы люди искренне заботились друг о друге, им бы скорее следовало желать «Приятного пищеварения!» Но все, конечно же, так трепетно страшатся столь глубокого участия в тайных процессах своих тел, что отмахиваются заученными фразами.

И вообще я не понимаю, как аппетит может быть приятным. Он может просто быть или просто не быть. Он может быть хорошим, то есть большим, или неважным, хиленьким таким. Меня возмущает именно смысл фразы. Я спокойно воспринимаю bon appetit, но вот приятный мне неприятен.