В последний день в Нидерландах мы с Н. поехали в Амстердам. Н. уезжала в Германию на поезде, а я же вечером улетал в Москву из Схипхола. В вагоне с нами ехало много молодых людей, среди которых одна девица выделялась особо бурным поведением и громким хохотом. Видимо, она была навеселе. Ей никак не сиделось на месте: крайне возбужденная она скакала по вагону, висела на креслах, хохотала и тряслась всем телом, отчего с нее спадали солнечные очки и сползало платье. Мы с восхищением следили за ней всю дорогу.

Наш план был таков: оставить багаж в камере ожидания, погулять пару часов по городу, отобедать и вернуться на вокзал. Но все вышло иначе. Прежде всего, камера хранения на Амстердамском Централе была забита до отказа. Служитель порекомендовал нам другую багажную контору — уже в самом городе. Мы потащились с нашими чемоданами по указанному адресу, пробиваясь через толпу и лавируя среди зевак.

Бросив чемоданы, мы продолжили прогулку. Однако чем дальше мы забирались в город, тем плотнее становились толпы туристов на улицах. Наконец, мы оказались на мостке, где люди совершенно не двигались. И тут заиграла музыка, и мы обнаружили себя посреди лав парада.

Мы влились в веселье и провели пару часов во всеобщем ликовании. Зрители сидели на крышах остановок и киосков, залезали на фонарные столбы, свешивались из окон. Мы шагали с толпой вдоль канала, иногда задерживаясь на удобных пятачках, чтобы посмотреть на проплывающие лодки-платформы, на которых, приветствуя публику, отплясывали разные коллективы.

Надо сказать, это очень воодушевляющее, яркое, доброе и радостное событие, но в то же время сильно утомительное. Поэтому насладившись праздником любви, мы отправились на поиски еды. Здесь в Амстердаме я, наконец, утолил мучившее меня всю неделю желание съесть хот-дог. Да что там — я съел два. После чего мы поспешили за чемоданами. Сладости ели уже на вокзале — там я снова взял вафли.

Летали в Ниццу через Рим. На втором перелёте сломался самолет. Нас вернули после 15 минут полета обратно и пересадили в другой самолет. Потом в отеле, когда уже приехали, случилась пожарная тревога и нас не заселяли, потому что не было света и компьютеры отключились. Наш контакт Педро прилетел без карточки и не смог взять машину напрокат. Он поехал на поезде, поезд сломался и застрял в туннеле. Педро пришёл в отель пешком спустя 22 часа. Мы позвонили господину Жоржу, чтоб он прислал за нами машину. Он сказал окей, а потом никто не приехал. Мы позвонили опять: оказалось, у них сломалась единственная машина. Когда мы наконец прибыли на место, рубануло электричество. И в довершение у нас всех ещё чемоданы потерялись на обратном пути.

Антверпен — ближайший к Роттердаму крупный бельгийский город, но на поезде ехать до него все равно приходится с пересадкой в Бреде. Вокзал Антверпена внушительный и помпезный.

Этим летом в Антверпене тоже проходила программа «Моя улица».

В городе оказалось неожиданно многолюдно. Честно говоря, от Антверпена остались смазанные и сдержанные впечатления. Прежде всего, конечно, оттого что мы там весьма дурно отобедали в лжеитальянском ресторане.

Мы двигались от вокзала к Шельде — сначала по центральной пешеходной улице с величественными и богато украшенными зданиями, потом по небольшим переулочкам с узкими и тесными бельгийскими домиками, огибали старые кварталы и соборы. В прибрежных районах туристов почти не было, на Шельде гуляли волны. У самой реки стоит неинтересный замок, с площадки которого открывается вид на небольшой тральщик, вытащенный на сушу и, кажется, переделанный в музей.

Перед возвращением в Роттердам мы взяли бельгийские вафли. Они были горячие и сладкие, покрытые яблочным пюре.

Есть ли в вашей парикмахерской
Мужской зал?
Женский зал?
Детский зал?
Или дети по полам расходятся?
Есть ли зал для собак?
Бреют ли в вашем заведении бороды?
Завивают ли там усы?
Почему вы не отвечаете? Я ж по межгороду звоню!

Утрехт — это такой маленький Амстердам: с тенистыми каналами и милыми домиками, но без мусора на улицах и без толп мятой обкуренной молодежи.