Ещё на заходе в бухту Портофино слышались какие-то истошные крики. Когда я очутился на набережной, то звуки стали отчётливей. Поскольку в Портофино набережная короткая, то очень скоро я обнаружил эту безумную птичку, которая орала возле мужичка, принимающего душ. Я как знатный авгур такие безумства всегда трактую в свою пользу.
Вчера вечером уже на станции Рапалло, возвращаясь домой, заказал в баре сок. Бармен, глядя на мой фотоаппарат, говорит:
— Приехал, наверное, посмотреть на Мадонну в Портофино? Вижу, прекрасная камера.
Я киваю, мол, выбрался на море. Не понимаю, о чём он конкретно, но вспоминаю две церкви в Портофино, автоматически понимаю, что, вероятно, в одной из них находится какая-то статуя Мадонны, весьма известная. Говорю, что снимал просто городок, море, о Мадонне не знал до этого. Бармен печально вздохнул и пошёл начищать стаканы.
И только вечером я понял, что имелся в виду совсем не духовный образ, воплощённый в статуе, а самая что ни на есть material girl. Певица Мадонна тусуется сейчас на ривьере. Тут мне всё стало ясно. Ведь ещё прежде, будучи там, в Портофино, я встретил впервые в жизни настоящих папарацци. Не каких-то там самоделкиных, а серьёзных мужиков с тысячемиллиметровыми объективами, прячущихся в деревьях. Мало ли кто отдыхает в Портофино, решил я тогда, кого-нибудь да снимают. Ан нет, оказалось, Мадоннушку палили.
