В метро в последнее время столько деревенской бедноты. Почти как на фотографиях двадцатых годов. Хоть фильмы исторические снимай. В трамвае же постоянно послевоенные годы: там все время какие-то бабушки катаются — в старомодных платьях в цветочек, напоминающих ночнушки или халаты. В маршрутках — суровые девяностые. Запрыгнул в одну из-за спешки, попал на какой-то перелай из-за неоплаченного проезда и пропавших монет. А в автобусе катаются те, кто уже никуда не спешит. Соответственно, время там остановилось. Вот, например, едет человек на день рождения и на весь салон делится по телефону с приятелем:

— Я вот ему книжку везу в подарок. Фотографии ню.
— …
— Нет, не фотографии мира, а фотографии ню.
— …
— Нет-нет, ню.
— …
— Ню.

Но на другом конце упорно не понимают. И пассажир продолжает настойчиво объяснять:

— Ню! Ню!
— …
— Нет, ню.
— …
— Эн-ю, — разжевывает по буквам.
— …
— Не эм, а эн. Ню.
— …
— Ню! Ага, ню.

После игры в испорченный телефон он дал свою оценку всему этому «ню». К этому моменту уже весь автобус умолк и внимательно прислушивался к рецензии.

— Ну как тебе сказать, — начал он канючить. — Вроде бы это искусство, а с другой стороны — листаешь и листаешь, не остановиться.

К слову, ненавижу слово ню и всю эту нездоровую пиписочную утонченность. По-моему, это даже гаже, чем секс через е.